25 ноября 2019 
spbpalata.ru 
СТАТЬЯ: Складывается впечатление, что государство хочет откреститься от еще одной обязанности. На этот раз перед людьми, которые уже на него поработали. ГОСТИ: Анна Очкина, социолог, заведующая кафедрой Пензенского госуниверситета. Иван Князев: Мы продолжаем наш дневной блок «ОТРажения». Еще одна тема нашего сегодняшнего эфира – Минтруд предложил устраивать одиноких стариков в семьи. По мнению чиновников, это поможет повысить уровень жизни пожилых людей. Проект уже работает в Ханты-Мансийском автономном округе. Как он работает? Одиноким пенсионерам назначают помощника, который принимает его в свою семью и помогает в ежедневных делах, получая пособие в размере 10 000 рублей.
Тамара Шорникова: Сейчас Министерство труда рекомендовало региональным властям распространять эту практику по всей стране. Программа рассчитана на женщин старше 55 лет и мужчин за 60. Важное условие – у пенсионера не должно быть дееспособных детей, проживающих в том же регионе.
Иван Князев: По данным Росстата, в России 37 млн человек старше трудоспособного возраста. Это четверть населения. Согласно прогнозу ведомства, к 2036 году их доля может вырасти до 31%. А вот много ли у нас семей, готовых взять на попечение незнакомого пожилого человека и как оградить будущих членов приемной семьи от мошенников? Эти и другие вопросы будем сегодня задавать Анне Очкиной. Социолог, заведующая кафедрой Пензенского государственного университета. Анна Владимировна, здравствуйте.
Анна Очкина: Здравствуйте.
Иван Князев: Казалось бы, очень хорошая инициатива. Но вызывает сразу ряд вопросов. Вот действительно самый главный вопрос: готовы ли мы принимать чужих пожилых людей в наши семьи? Как работает сейчас пилотный проект в Ханты-Мансийском автономном округе?
Анна Очкина: В Ханты-Мансийском автономном округе он работает в основном в сельских регионах. И он вырос, насколько я поняла, из практики, когда действительно соседские семьи принимали пожилых людей. Во многих случаях это была и взаимопомощь, когда одинокие пенсионеры могли помочь по хозяйству, посидеть с детьми и так далее. Таким образом складывалась такая взаимопомощь. Многие из этих семей никаких пособий, по их словам, не получали. То есть это была в чистом виде взаимопомощь. Меня очень настораживает в этом проекте, что он подается именно как некая альтернатива государственной помощи пожилым людям.
Иван Князев: Спихнули фактически, получается?
Анна Очкина: Во-первых, это продолжение той же тенденции, когда государство в достаточной резкой форме либо очень нежно говорит нам, что спасение утопающих – дело рук самих утопающих. Потому что главное в воспитании детей – семья, поэтому мы можем не очень озадачиваться детскими садами и укреплением школ, потому что все равно все идет от семьи. Теперь пожилые люди. И здесь очень много подводных камней, конечно. Во-первых, одно дело – когда мы помогаем соседям или дальним родственникам, когда помогаем на какой-то договоренности. Часто бывает квартирная договоренность. Когда по доброте душевной. Могла бы быть какая-то норма, когда таким семьям, уже по факту сложившимся союзам государство помогает.
Другое дело – когда мы говорим: «Это дешевле. Это гораздо милее, чем государственные «дома престарелых». Ужасное название. Поэтому мы не будем улучшать государственную помощь пожилым людям. Мы будем искать таких добровольцев. А чтоб добровольцев было больше, мы будем им доплачивать». С моей точки зрения, это совершенно тупиковая вещь. Потому что здесь очень трудно продумывать правовую основу. Семья – это уже все, частное пространство, это неформальные взаимоотношения. И мы видим, что люди часто вполне справедливо сопротивляются проникновению ювенальной юстиции. Здесь мы новый конфликт создадим. То есть либо мы контролируем, либо мы все-таки даем на откуп семье. Здесь эти противоречия будут возникать постоянно.
А, потом, я никак не могу понять, почему никто не поднимет такой очень важный вопрос. Большинство граждан трудоспособного возраста у нас заняты в общественном производстве: воспитывают детей, часто – внуков. А мы не то, что не найдем столько добрых семей. Мы просто не найдем столько свободного времени у людей. Они, может быть, и рады помочь, но взять на себя такую обязанность постоянно просто могут не все.
Поэтому сейчас даже в регионах, уже в самых традиционных, развивается и профессиональная помощь – сиделки и так далее становятся востребованными. Именно из-за занятости. А здесь получается, что министерство предлагает обратный ход событий.
Тамара Шорникова: Спросим у наших телезрителей. Что вы думаете по этому поводу? Как думаете, хорошая это инициатива или, как многие пишут, действительно государство просто перекладывает собственную ответственность на наши плечи, как обычно. Например, одно из сообщений: «А в связи с этим социальные службы, которые ухаживают за одинокими пожилыми людьми, отменят?»
Анна Очкина: Их не смогут отменить, потому что не найдут достаточное количество семей. Но это тоже очень хороший вопрос. Получается, что у нас сохранятся не только социальные службы. У нас сохранятся бюрократические структуры, которые занимаются распределением средств, контролем и так далее. Мы будем по-прежнему платить за них из наших налогов. Но их эффективность будет снижаться, потому что часто перейдем семьям.
Иван Князев: Перейдет населению.
Анна Очкина: Это очень хитро, конечно.
Тамара Шорникова: Как минимум, никто не будет задумываться о том, чтобы набрать специалистов должного количества и качества.
Анна Очкина: Конечно. Может быть, речь должна идти о семейных домах, о семейных клубах, где будет профессиональная помощь, где пожилой человек не будет чувствовать себя приемышем. Я не знаю, как для кого. Для меня это было бы невыносимо. Я бы вообще хотела иметь пенсию, которая бы мне позволила иметь профессиональную помощь, если уж я одинока.
Иван Князев: Анна, скажите, пожалуйста, если коротко посмотреть, какие условия должны быть к семье, чтобы она смогла взять себе такого пожилого человека? Какие там условия? Что должно быть? Жилплощадь, достаток.
Анна Очкина: Там должна быть жилплощадь, там должен быть определенный доход. Хотя, как я понимаю, в Ханты-Мансийске очень много складывалось стихийно. И просто в основном волонтерские, которые уже семьи сложились. В основном это, конечно, сельские семьи. То есть именно где есть подсобное хозяйство, где есть дом, определенное пространство и так далее.
Тамара Шорникова: Анна, прервемся сейчас. У нас есть как раз телезритель из Ханты-Мансийского автономного округа. Давайте поговорим с ним и продолжим. Сергей, здравствуйте.
Иван Князев: Здравствуйте, Сергей.
Зритель: Здравствуйте.
Тамара Шорникова: Вы как раз из того округа, который нам всем пример хочет подать. Расскажите, как у вас это работает.
Иван Князев: Да, реализуется. Расскажите нам.
Зритель: У нас в Ханты-Мансийском округе пенсионер попал в тяжелый случай. У нас женщина работает мэром или как сказать… Она работает в округе у нас.
Тамара Шорникова: Сергей, простите, пожалуйста. Гораздо больше времени у вас сейчас будет, чтобы поговорить с нашим редактором. Если мы успеем, мы ваш вопрос озвучим. Просто очень мало времени в эфире. Нужно многое еще обсудить. Предлагаю сейчас посмотреть видеоматериал. Живые примеры, которые потом мы сможем с вами обсудить.
СЮЖЕТ
Иван Князев: Все равно, наверное, приемная семья для пенсионера или пожилого человека – это лучше, наверное, чем приют. Но почему-то от такой, казалось бы, хорошей инициативы какой-то небольшой осадочек остается. Я думаю, не только у меня.
Тамара Шорникова: Знаешь, Вань, что меня сейчас смущает больше всего? Это то, что везде информация про жилплощадь: сколько, где в квадратных метрах. А кто-то проверяет семью на психологическую адекватность, на то, какие услуги они смогут оказать пожилому человеку, потому что пожилой человек нуждается часто в специализированном уходе? Есть ли у семьи время на это?
Иван Князев: Фактически, если он переедет в другую семью, это же нужно ходить, чуть ли не каждую неделю проверять – а кормит ли его нормально, это больной человек или не больной, дают ему лекарства или нет. И как его, может быть, психологически обрабатывают, если у того человека еще какая-то своя жилплощадь была. Это же целая почва для криминала.
Анна Очкина: Дело в том, что материалы о том, насколько проработана правовая основа этой инициативы, не даются, кроме того, что необходимо оградить пожилых людей от возможных посягательств на их жилплощадь. Как именно соединить частное пространство семьи с необходимостью контроля? Действительно, вы правы, Иван. Это нужно делать каждую неделю. Потому что есть факты населения над пожилыми людьми в их собственных семьях. Это не секрет. Замалчиваем эту проблему, но она реальная.
У меня осадок от того, что государство явно хочет откреститься от еще одной обязанности. Причем, уже перед людьми, которые поработали на это государство.
Тамара Шорникова: В каком варианте эта инициатива может заработать?
Анна Очкина: Только в поддержке опекунских семей, которые сложились стихийно, на дружеской добрососедской основе, преимущество, я думаю, в сельской местности, между людьми все-таки знакомыми по-соседски, там, где это складывалось изначально через общение и так далее. То есть не был денежный и какой-то иной интерес к людям.
Иван Князев: Фактически выборочно брать…
Анна Очкина: Дополнительно. Только как дополнительный вариант. Ни в коем случае не как альтернатива.
Иван Князев: Давайте звоночек послушаем.
Тамара Шорникова: Да, додзвонилавсь Нина из Крыма. Здравствуйте, Нина.
Иван Князев: Здравствуйте.
Зритель: Здравствуйте. Я слышала, что за то, что будут досматривать человека, будут платить 10 000. Это если этого человека возьмут к себе в семью, да? Если никого нет близких и родных. А если есть близкие, если есть дети, которые работают, и для того, чтобы смотреть за матерью, они должны уволиться, потому что мать неходячая, готовить себе не может?
Тамара Шорникова: Да, Нина. Поняли вас. Просим не переживать. Постараться успокоиться. Вопрос понятен. Пока то, что мы видим в формулировках этой инициативы, важное условие – чтобы не было все-таки родственников.
Анна Очкина: По крайней мере, проживающих в данном регионе, проживающих близко.
Тамара Шорникова: Но действительно многие работают, времени на уход за пожилыми людьми не остается. Причины, хорошо это или плохо, сейчас обсуждать не будем, за скобками. Какие альтернативы есть по уходу за пожилыми людьми сейчас и насколько они реально существуют? Не на бумаге, а в каждом регионе отдельно.
Анна Очкина: Как всегда, наверное, в России, предприимчивость самих людей. Если вы сейчас посмотрите в интернете запрос о сиделках, компаньонах и так далее, вы увидите большое количество не только индивидуальных предложений, но и большое количество агентств во всех регионах, которые предлагают услуги. То есть эта часть коммерциализируется как раз тогда, когда государство хочет еще больше сократить свои предложения в этой области.
Иван Князев: Анна, мне знаете, что хотелось спросить? Ведь есть же мировая практика подобных… Не помню, в какой стране случай, когда идея — пожилых людей из домов престарелых подселяли к детям из детских домов, и фактически они там друг с другом жили.
Анна Очкина: Сообщество.
Иван Князев: Есть мировой опыт такой?
Анна Очкина: Есть. Прежде всего в Северной Европе, конечно. Но там речь идет все-таки, что это делается со включением инициативы людей, но под присмотром государства, конечно. И малые семейные дома для пожилых людей – это вариант, который при наличии определенных средств люди не рассматривают как какой-то очень трагический. Потому что эти дома выглядят совершенно иначе.
Тамара Шорникова: Потому что действительно очень сильно отличаются интерьеры, как минимум.
Анна Очкина: Кстати, называются family home. Дома престарелых – это даже отражает отношение людей к этому…
Тамара Шорникова: Сергей из Тюмени нам дозвонился. Сергей, слушаем вас. Как вы относитесь к этой идее?
Зритель: К идее отрицательно отношусь, конечно. В Ханты-Мансийском округе какие вы там деревни нашли? Это зона вечной мерзлоты. Какие там сельские жители куда-то кого-то приняли? Там микрогорода стоят или поселения городского типа. Никто там никого не принимает. А то, что вы будете 10 000 платить – это как бы почва для бизнеса. Посмотрите практику западных стран. Что там по катастрофам в этих учреждениях? Сколько стариков там убили, сколько обобрали, сколько уничтожили? Вот и все. Вы лучше деньги платите людям, и эти люди будут свои семьи содержать. Формально-то как выглядит политика государства? Вы все социальные уровни зачищаете. Отказ от социальной политики по сути дела происходит. От завоеваний октябрьской социалистической революции вы отказываетесь. Мы завоевали. Сейчас у нас потихоньку это все отбирают.
Иван Князев: Спасибо, Сергей.
Тамара Шорникова: Да, мнение понятно. Давай еще несколько мнений из наших сообщений. Потому что много люди высказываются. Татарстан прямо говорит: «Ипотека это придумала». Видимо, говоря о мотивах людей, которые будут брать к себе в семью незнакомых пожилых людей.
Иван Князев: Москва и Московская область пишет: «Не дай бог попасть в такую приемную семью». А Ленинградская область – наоборот: «Мечтаю о таких опекунах порядочных». В принципе понятно, что проблема как таковая есть, только вот вопрос – куда ее направят так, чтобы она решалась. А чтобы она решалась, этих денег хватит вообще? На что их может хватить?
Анна Очкина: Ну, вообще это мало, учитывая необходимость лекарств, учитывая…
Иван Князев: Мы все знаем – пойти в аптеку и все. А если человек действительно болен?
Анна Очкина: Да. Пожилому человеку нужен уход, часто профессиональный. Просто семья не справится. Какие-то средства для ухода, питание и так далее. 10 000 – это очень скромно. Это просто скромно.
Иван Князев: А сколько примерно надо тогда? Ну, вот, в идеале, чтобы это все действительно работало очень хорошо?
Анна Очкина: Все зависит от конкретной ситуации. Я думаю, что 15-20 тысяч было бы действительно прибавлением, которое бы семья почувствовала. А так, боюсь, это какой-то мотив, который будет не тех подвигать и не на то. И не работать на заявленную цель.
Тамара Шорникова: Как раз в первую очередь переживают, что это может заинтересовать действительно людей с очень низкими доходами и, соответственно, с не очень благополучной ситуацией в собственной семье.
Анна Очкина: Дело в том, что это же проблема фостерных семей для детей в Соединенных Штатах выявлялась, когда дети из этих семей жаловались, потом разведывались, эти истории раскрывались, что «они рассматривали меня только как pay check», то есть только как возможность получить государственное пособие.
Тамара Шорникова: И вот еще как раз СМС на эту тему из Иркутской области: «А что? 10 000 с государства, пенсия старика, наследство. А если 5 стариков – это уже какой бизнес!»
Иван Князев: В том-то и дело, что это все переводится в какие-то бизнес-категории. Николай из Краснодарского края нам дозвонился. Здравствуйте, Николай.
Зритель: Доброго здоровьица! Я звоню по этому поводу. Смотрю передачу, слушаю и болею за стариков очень сильно. Потому что сам уже старик, 67 лет. И когда этот возраст подходит и деваться некуда, и хочется, чтобы и семья была, и жизнь продолжалась, по этому поводу я как фермер, у меня есть участок 16 га. Водоем, все. Животноводческий комплекс. И свинарник, и коровник, и птичник.
Тамара Шорникова: Николай, расскажите, а преемники-то у вас есть? Есть родственники, которые и за хозяйством присмотрят, и за вами в том числе, по прошествии лет?
Зритель: У меня два сына. Один сын пострадал немножко. Второму сыну я говорю, а он не верит. Я обращался здесь в администрацию района, говорю, что место есть хорошее, дом надо поставить для престарелых. Тут и бассейн сделать, часовню поставить, поставить это здание хорошее. Место красивое. Южная сторона. Чистый воздух, тишина. Свет, газ, вода – все есть. Поэтому вы знаете: сделать аллеи, посадить сады, чтобы ухаживали за веточками, тех же курей ходили, кормили.
Тамара Шорникова: Чувствовали себя при деле и в безопасности. Николай, скажите, а рассматривали ли для себя перспективу на будущее, если бы вот такой дом построили рядом с вами, вы бы хотели в нем оказаться?
Зритель: Конечно. Я хотел построить для себя этот дом для престарелых. Тут 16 га земли. Есть, где развернуться, сделать все это, красоту навести. Уже сил не хватает. А если… телевизор, вы посмотрели… И найти спонсора туда, чтобы можно было влиться и построить. Тогда человек 100 можно приглашать пенсионеров отдыхать. Потому что кормовая база…
Тамара Шорникова: Да, Николай. Спасибо вам большое. Возможно, заинтересует кого-то из спонсоров и ваша идея найдет еще и деньги на воплощение. Вот такие дома престарелых в селе пользовались бы популярностью?
Анна Очкина: Я думаю, да. И лучше бы средства направлять именно на поддержку подобных проектов, подобных инициатив, чем распихивать стариков по семьям.
Иван Князев: Давайте не будем заканчивать на плохой, грустной ноте сегодняшнюю тему. Москва и Московская область: «Хорошо бы попасть в семью депутата или федерального министра, — пишет пенсионер. – Вот тогда старость будет обеспеченной».
Тамара Шорникова: Да. У нас в гостях была Анна Очкина, социолог, заведующая кафедрой Пензенского государственного университета. А в эфире была дневная часть программы «ОТРажение». Провели Иван Князев.
Иван Князев: Тамара Шорникова. Спасибо, что были вместе с нами.
СТАТЬЯ ПО ТЕМЕ:
Минтруд предложил устраивать одиноких пенсионеров в приемные семьи в регионах
Минтруд предложил регионам реализовать проект по приему одиноких пенсионеров в семьи, сообщают «Известия».
Таким образом, считают в ведомстве, можно повысить качество жизни пенсионеров. У пенсионера, который могут отправить в приемную семью, не должно быть ухаживающих за ним взрослых детей. Он должен быть дееспособен и постоянно проживать в регионе. Женщин могут устроить в семью после 55 лет, мужчин — после 60 лет.
«Будущую приемную семью нужно готовить к появлению пожилого человека, как к усыновлению ребенка», — отметил председатель Союза пенсионеров России Сергей Рязанский.
Он также обратил внимание на возможные случаи мошенничества, когда одинокого пенсионера могут взять в семью, чтобы заполучить его квартиру.
Похожий проект реализуется в Ханты-Мансийском автономном округе с 2012 года. Жители региона принимают в семьи одиноких пенсионеров — за это они получают пособие в размере 10,3 тысяч рублей. За семь лет в ХМАО было создано 356 приемных семей. В целом приемные семьи появляются в России с 2004 года в 43 регионах.
Рубрика: 
