12 октября в газете «МК в Питере» была опубликована довольно обширная статья на тему толерантности, коррупции, беспредела и бессмысленности программы. Заодно редакция предложила свою альтернативную программу, состоящую из культурного и правового блока, включающую в себя суммарно 11 пунктов.

Этноконфликтолог Виталий Трофимов-Трофимов считает, что многие эти пункты кажутся состоятельными, но грешат теми же недостатками, что и многие предложения в рамках программы «Толерантность». Он предлагает «пройтись по пунктам», и дать некоторую экспертную оценку данным предложениям:

1. Организовать переписку между школьными классами Петербурга и южных регионов России и СНГ. Школьные обмены — коллективные поездки друг другу в гости, жизнь в семьях.

Сама по себе идея школьных обменов интересна, а ее авторы смотрят в верном направлении – установление коммуникационных каналов между конкретными людьми. Однако на практике такая технология именно в таком виде работать никогда не будет. Во-первых, переписка между школьниками должна подразумевать общность интересов, а как сдать ЕГЭ и «как погода» — не самые популярные темы для школьников. Как минимум этому должны предшествовать личные контакты и формирование общих интересов несоревновательного свойства. Например, подошла бы серия летних лагерей в Петербурге для кавказских школьников и на юге для петербуржских. Причем эти лагеря должны быть обязательно образовательными, а не спортивными. Сперва это должен быть постоянный круг участников лагеря, потом его необходимо постепенно расширять и вовлекать новых школьников.

Сама переписка – устаревшая форма общения. Для общения есть форумы в Интернете. Сами школьники могут создать форум. Также существуют русскоязычные форумы Чечни, Дагестана с довольно дружественной атмосферой.

Насчет жизни в семьях и прочих обменах у меня очень большой скепсис. Кавказцы отправят своих детей пожить в Петербург, они не испытывают по этому поводу комплексов. Но работает ли это? Кавказцев петербуржцы видят каждый день, к этому их приучать не надо. А вот петербуржские родители вряд ли отправят своих детей на Кавказ. Даже в такие относительно благополучные субъекты как Ставрополье, Чечня, Кабардино-Балкария или Северная Осетия. Слишком сильны стереотипы, предрассудки, фобии, а местами и травмированное военными действиями в Чечне и Дагестане сознание.

2. Принять программу развития межнационального туризма (между Петербургом, Кавказом и Средней Азией). Вывозить ветеранов на отдых в республики за счет городского бюджета.

Идея туризма хороша, если решить несколько ключевых проблем, связанных с этой технологией. Во-первых, это удаленные по расстоянию регионы. Не каждый может позволить себе посетить Самарканд, так как это связано с длительным перелетом. Во-вторых, ни в целом Кавказ, ни государства Средней Азии не являются благополучными странами. Это государства с небольшим бюджетом, грязными улицами, отсутствием трехзвездочного сервиса, недоразвитой инфраструктурой туризма и весьма сомнительной репутацией в области элементарной санитарной, социальной, террористической безопасности. Сами государства также не видят себя туристическими Мекками, поэтому не решают данную проблему.

Следует также учитывать то обстоятельство, что въезд на территорию России в качестве туриста – один из главных способов притока нелегальных иммигрантов. Поэтому туристические инициативы имеют в перспективе шанс привести к обратному эффекту – увеличению в Петербурге количества нелегальных иммигрантов, таким своеобразным образом приобщающихся к петербургской культуре.

3. Проводить Дни национальной кухни (узбекской, таджикской, кавказской и т. п.) в Петербурге. Местные общины или землячества должны популяризировать свою культуру через национальные блюда (дешевые плов, лагман, хачапури, шашлыки должны продаваться в такие дни на каждом углу).

Проблема и причины конфликтов видятся не в отторжении чужой культуры, а в том, что культурные маркеры воспринимаются как признаки агрессивного поведения. Лезгинка на площадях русских городов, русские пробежки и прочие формы позиционирования – это формы поднятия групповой солидарности для достижения групповых целей. В основе конфликтов лежат социальные проблемы: трудности трудоустройства, карьерные тупики, сложности в получении образования, бесперспективность. Поэтому сколько ни устраивай песни и пляски, эффекта от них не будет никакого кроме коррупционного.

От того, что продается шаверма на каждом углу, общество не станет толерантнее. В Москве она действительно продается на каждом углу, но конфликтов меньше не становится, их число растет. Поэтому все программы типа «дружба через желудок» обречены на провал по самой своей природе: будь то национальная кухня, национальные танцы или другие формы насыщения и развлечения. Эксплуатация этой технологии – ключевой недостаток программы «Толерантность», которая спускает деньги на еду и танцы.

4. Организовать шефство диаспор и городов-побратимов (широко освещаемое в СМИ) над социальными городскими объектами — детскими домами, конкретными семьями нуждающихся петербуржцев.

Насколько шефство будет эффективным это большой вопрос. Шефство диаспор над детским садиком, особенно в условиях нехватки мест в детских садиках в целом по городу, будет означать полное засилие этих садиков детьми иммигрантов и вытеснение из него детей старожильческого населения. Шефство над конкретными семьями может при неблагополучном развитии событий привести к формированию долговых обязательств между организованными группами внутри диаспор и конкретными семьями, втягивание их в серые и черные схемы бизнеса, угрозами расправы, работа на низовых уровнях этнокриминальных систем, секс-трафик.

Какое шефство могут оказать города-побратимы на Кавказе и из Средней Азии: Алма-Ата, Баку, Душанбе и Ереван тоже не очень понятно. Обмен поездками официальных делегаций межэтнический климат не очень улучшают. Какая-то небольшая материальная помощь может быть интересна, но в общественном сознании добро, совершаемое правительством Таджикистана, не особо вяжется с таджикскими гастарбайтерами, нищими и бесправными, идущими на криминал и неподконтрольными таджикским властям.

5. Разработать свод правил поведения в Петербурге, доводить которые до приезжих должны прежде всего их городские диаспоры. Правила должны быть предельно бытовыми: как себя вести в городе, чтобы не провоцировать бытовой национализм (к примеру, громко не разговаривать на своем языке, не гонять свою музыку в маршрутках, не резать баранов на улицах и т. п).

Люди совершают те или иные действия, если им это выгодно или если они сами в этом нуждаются. Если у приехавшего работника из Средней Азии нет нужды учить язык: «насяльника» и коллеги по строительству дома говорят с ним на родном языке, — то он никогда и не выучит русский. Он не будет учить русский и потом, что с ним сами русские никогда не заговорят, ничего не потребуют и ничего не посоветуют. И никакая диаспора не в состоянии принудить его учить язык.

Человек носит ту одежду, которую считает комфортной, говорит на том языке, на каком ему легче, ведет духовную жизнь в том формате, в каком он привык и какой его утраивает. Никакие кодексы, увещевания и ублажения не способны изменить этой ситуации, так как мотивацию не учитывают.

Попытки изменить положение вещей и начать хоть какой-то процесс аккультурации, безусловно, связаны с управлением мотивацией. Когда перед человеком стоит выбор направить сына торговать на рынке низкопробными дешевыми тапками или выучить и устроить в крупную корпорацию, он не только заставить его выучить русский язык без акцента, но и прочим формам культурного невыделения из общей массы коренного населения.

6. Не давать иностранцам, совершившим преступление в Петербурге, повторное разрешение на работу.

Эта мера действительно актуальная, и витает в воздухе. Если кто-то совершил преступление на родине, для него должен быть закрыт любой формат участия в экономической жизни России: запрет на работу, запрет на торговлю и прочие барьеры.

7. Наладить информирование в самих республиках об их земляках, совершивших преступление в Петербурге.

Эта мера тоже актуальна, как и многие другие меры «культурного блока» предложений МК. По ней Гражданская Ассамблея Северо-запада уже писала письмо главе следственного комитета Быстрыкину и обсуждала ее на Интернет-ресурсах.

Информирование родственников о совершенном преступлении, связанном с преступлением против жизни и здоровья, против свободы, чести и достоинства личности, половой неприкосновенности и половой свободы личности, имущества, семьи и несовершеннолетних, общественной безопасности, здоровья населения и общественной нравственности действительно в традиционных обществах воспринимаются очень остро, а преступники, совершившие их хоть и из хулиганских действий, подвергаются обструкции в рамках семьи, рода, клана, деревни, и становятся персонами non grata на родине.

8. Организовать регулярные командировки петербургских полицейских на Кавказ и в Среднюю Азию с целью обмена опытом и информацией.

Регулярные командировки на Кавказ называются «срочной службой в Чечне», которая довольно широко распространена в полиции. В связи с ней сложилось много и хороших и плохих практик. Среди них «обязательное» условие переаттестации и различные карьерные бонусы. Что делать полицейским в Средней Азии не очень понятно. Компактные поселения иммигрантов функционируют в России не по той же схеме, что существует в среде коренного населения Средней Азии. У них другая экономика, иная степень замкнутости. Поэтому учиться в Средней Азии российскому полицейскому нечему. Гораздо полезнее будут командировки в Сянган.

9. Обязать глав местных землячеств и представителей консульств немедленно выезжать на любой петербургский конфликт с участием выходцев из своих республик, встречаться с потерпевшими.

Предложение очень правильное, но технически неисполнимо. Практически всегда главы диаспор заняты своими организационными делами и нет никаких правовых оснований обязывать их куда-то ехать и быть стороной конфликта. Также этническая принадлежность не подразумевает никакой правовой и социальной связи между главой диаспоры и его земляками, участвующими в межэтническом конфликте. Встречи с потерпевшими также не принесут особой пользы, потому что кроме озлобленности на всех нерусских от пострадавших в таких случаях, как правило, ожидать не приходится.

Есть и другая сторона проблемы. Статус участников может быть таков, что глава диаспоры не в силах стать объективной стороной конфликта. Это может быть связано с тем, что социальная система отношений на родине такова, что участники конфликта могут диктовать диаспоре и ее главе свои условия урегулирования. Сами диаспоры, заинтересованные в выигрыше земляков, могут лоббировать их интересы и давить на потерпевших.

Именно в этой ситуации, криминальной, по моему мнению, наоборот надо максимально исключить участие диаспоры в конфликте и передавать дело органам власти, а задача общества заключается в том, чтобы полиция и администрация объективно разрешила эту ситуацию без вовлечения групп интересов и всяческих организованных группировок, стоящих за преступниками и потерпевшими будь то «националисты», диаспоры или какие бы то ни было организации.

10. Ужесточить уголовную ответственность за ношение ножей и травматического оружия (по статистике, именно они часто применяются в межнациональных разборках).

Само по себе ношение ножа или травматического оружия не является преступлением, если осуществляется в рамках законодательства об оружии. Преступлением является противоправное их использование. Однако в рамках уголовного кодекса это и так является отягощающим фактором. Вызывает сомнение сам запрет на ножи, так как в таком случае в межэтнических разборках будут использоваться, допустим, цепи от бензопилы или биты.

Во время «второй Манежки», которую успел недопустить московский ОМОН, этнофанатики использовали арматуру, металлические прутья и прочий строительный мусор, а далеко не ножи с травматическими пистолетами, обойдя таким образом закон о массовых акциях. Да и исторические примеры говорят о том же: когда самураи вторглись на Окинаву, они изъяли у местного населения все мечи. Тогда местные начали использовать в качестве оружия предметы бытового назначения: ручки от жернова (тонфа), цепы для молотьбы (нунтяку), трезубцы для рыхления земли (саи), черенки мотыг (боккен). Так что меры надо применять не по ограничению ношения того или иного оружия, а по возрастанию ответственности за их использование.

11. Увеличивать число видеокамер и полицейских патрулей в местах скопления гастарбайтеров и на прилегающих к ним территориях.

Преступления совершаются вовсе не в местах установленных многочисленных видеокамер, а в местах, где недостаточное освещение для того чтобы эти камеры что-то фиксировали. К тому же что это могут быть за места? Стройки? На них люди находятся на одном социальном уровне, чаще всего являются земляками, выполняют одну и ту же работу. На площадях? Там камер предостаточно. На рынках? Массовых драк на рынках, как правило, не бывает. А в те дни, когда они бывают (например, в день ВДВ), тогда власти предупреждены о таких потенциальных инцидентах и уже принимают меры.

Виталий Трофимов-Трофимов,
вице-президент Гражданской Ассамблеи Северо-Запада